background

К 105-летию изобретения первого эффективного противогаза в 1915 году

В 1915 году выдающимся русским ученым-химиком Н. Д. Зелинским на основе резиновой маски инженера Э. И. Кумманта был разработан первый в мире противогаз, обладающий способностью поглощать широкую гамму отравляющих веществ. Как и много лет назад, в наши дни противогаз Зелинского является первоосновой существующей противохимической защиты.

Трагические события на фронтах Первой мировой войны, когда в результате газовой химической атаки немецкой армии гибли тысячи русских солдат, заставили ученого Н. Д. Зелинского сосредоточить все свои силы на решении задачи спасения жизни человека. В то время для защиты широко применялись «влажные маски» – повязки, пропитанные раствором гипосульфита, фенолята натрия и уротропина, которые основывались на химическом связывании отравляющих веществ. Однако, помимо очевидных сложностей с использованием в боевых условиях, они защищали лишь от узкого спектра газов. Поэтому химики воюющих стран активно искали неспецифические адсорбенты, обладающие наибольшей поглощающей особенностью. С применением немцами газовой атаки настал переломный момент войны, когда ее исход во многом зависел от того, сумеет ли Россия противостоять новой страшной опасности и противопоставить коварному средству химического нападения надежное средство защиты.


Зелинский был уверен, что хлор – еще самый безобидный газ, из тех, что может использовать немецкий противник. Ведь еще в 1885 году, во время стажировки в Геттингене, ученому удалось синтезировать новое вещество – дихлордиэтилсульфид. Во время этого опыта Зелинский получил тяжелейшие ожоги и долго лежал в больнице. И действительно, вскоре немцы применили в бою этот так называемый «горчичный газ», или иприт. Николай Дмитриевич горячо желал помочь родине как истинный патриот. Он начал поиски универсального химического поглотителя, который мог очищать воздух от любого вещества, которое было распылено.

Таким веществом оказался обыкновенный древесный уголь, адсорбционная способность которого была открыта русским ученым Т. Е. Ловицем еще в 1875 году. Необходимо было только повысить способность угля к поглощению веществ, «оживить» его, то есть – максимально его активировать. И после многих опытов Н. Д. Зелинскому это удалось: он прокаливал мокрый уголь при высокой температуре; уголь освобождался от остатков смолистых веществ, которые загрязняли его поверхность, и способность угля поглощать газы возрастала в несколько раз. Каждое зерно активированного угля – это лабиринт микроскопических каналов, в них-то и застревают частицы любого газа, когда он проходит через толщу угля. Но из этого правила есть важное исключение – кислород, который нужен для дыхания, сквозь уголь проходит беспрепятственно.


Летом 1915 г. Зелинский лично провел опыт в питерской лаборатории министерства финансов и пробыл в отравленном хлором и фосгеном помещении несколько минут, прижимая ко рту и носу платок с 50 г измельченного активированного березового угля. И в начале августа 1915 года ученый впервые доложил о найденном им средстве защиты на заседании противогазовой комиссии в Петрограде. Оставалось решить конструктивную задачу – создать респиратор, полностью изолирующий дыхательные пути от окружающей среды и направляющий вдыхаемый воздух через слой активированного угля.

Конструкцию противогаза предложил Н. Д. Зелинскому инженер из Петербурга Э. И. Куммант. Устройство представляло герметично облегающую лицо прорезиненную маску, в которую вклеены стекла. Зелинский дополнил его коробкой с гранулированным активированным углем.


Первое испытание уже готового противогаза ученый также провел лично, как и первый опыт с активированным углем. В маске, снабженной респиратором с активированным углем, он смог пробыть полчаса, не испытывая никаких неприятных ощущений. 3 сентября 1915 года коллега Н. Д. Зелинского по Московскому университету М. Н. Шатерников находился в этом противогазе в камере со смесью хлора и фосгена в течение 50 минут без каких-либо вредных последствий для здоровья.

Первые же испытания подтвердили, что противогаз Зелинского эффективнее всех других средств и систем противохимической защиты. Оставалось обеспечить армию новым надежным средством защиты. Но внедрение этого простого и эффективного устройства было преступно задержано. Управление санитарно-эвакуационной части армии, возглавляемое принцем А. П. Ольденбургским, на которое было возложено снабжение армии средствами защиты по непонятной причине заморозило промышленное изготовление противогаза Зелинского на целых шесть месяцев. Все это время русские войска несли тяжелейшие потери на фронте от воздействия отравляющих газов.

Исчерпав все доступные ему средства внедрения своего спасительного открытия в армию, Николай Дмитриевич Зелинский в начале 1916 года обращается письменно в Ставку Верховного главнокомандующего Русской армией, которую возглавил император Николай II. 3 февраля 1916 года – в вагоне специального поезда по распоряжению царя были проведены испытания всех основных существовавших тогда средств защиты от отравляющих газов. Препаратор С. С. Степанов, многолетний сотрудник Н. Д. Зелинского, пробыл в противогазе Зелинского в отравленной атмосфере хлора и фосгена свыше часа, что явилось абсолютным рекордом. Противогаз Зелинского – Кумманта был принят на вооружение русской армии. Все другие противогазовые средства по распоряжению императора Николая II были изъяты из употребления.


В начале лета 1916 года Н. Д. Зелинский лично отправился на Рижский фронт, чтобы проинструктировать офицерский состав по пользованию новым защитным средством. «С моим противогазом не бойтесь! Он спасет вас от любых газов», – сказал ученый на большом собрании военных частей под Ригой. Наличие противогаза в боевых частях русской армии в период 1916-1917 годов спасло жизни миллионам солдат и офицеров русской армии, а также нашим союзникам.

За свой научный и гражданский подвиг Николай Дмитриевич Зелинский не успел получить никакой награды ни от царского, ни от временного правительства, в стране надвигался государственный переворот. Однако никто не мог лишить его самой главной награды, которую, как он говорил, «носил в своем сердце», – сознания того, что в разрушительном водовороте войны он смог спасти от смерти миллионы человеческих жизней.


Назад к статьям